Одно из самых больших в мире кладбищ затонувших кораблей, несомненно, окаймляет мыс Горн. Потерпевшие кораблекрушение корабли по большей части лежат на дне моря, и никто точно не знает, в каких местах следует искать даже самые знаменитые из них.
Глубины там не маленькие, но ведь есть и отмели, и острова, и прибрежные скалы, так что часть кораблей, потерпевших катастрофу в районе мыса Горн, хорошо видны над поверхностью воды. Некоторые маячат вблизи морских путей, а другие так хорошо вписались в безлюдный окружающий пейзаж, что на них безбоязненно гнездятся птицы. Сильные морские течения постепенно выбрасывают на мелководье покинутые на произвол судьбы ржавые посудины.
БРАТСКАЯ МОГИЛА
Капитан из Гамбурга Ульф Вольтер — потомственный моряк в четвёртом поколении. Как все моряки, Вольтер немного суеверен. «Я никогда ничего не беру себе с этих бывших кораблей, — говорит он. -Их плохая карма может перейти на моё судно». Его теплоход «Ганзейский» — это нечто среднее между элегантным круизным лайнером и научно-исследовательским судном, напичканным высокотехнологичным оборудованием.
«Ганзейский» уже много лет курсирует по пустынным водным просторам между Южной Америкой и Антарктидой, вокруг мыса Горн, между малонаселённой Огненной Землёй и почти необитаемым субантарктическим островом Южная Георгия. В этих благословенных местах триста дней в году бушует штормовой ветер, грозные циклоны следуют один за другим, ураганы с грохотом проносятся над тёмными волнами и безлюдными островами. В разные годы там потерпело катастрофу более восьмисот кораблей, и около десяти тысяч человек нашло свою смерть.
Капитана Вольтера притягивают к себе те суда, которые относительно более доступны. Приблизившись к потерпевшему кораблекрушение кораблю, можно невольно повторить его судьбу. «Если ты хочешь дожить до старости, избегай мыса Горн и вовремя убирай паруса». Ульф Вольтер, конечно, знает старую морскую поговорку, но ему приходится пренебрегать вековой мудростью опытных моряков, иначе никак не отыщешь следы кораблекрушений и не проследишь судьбы заброшенных судов.
БРОШЕНЫ И ЗАБЫТЫ
В тех случаях, когда погода, время и график рейса «Ганзейского» позволяют ненадолго остановиться, капитан спускает на воду резиновую лодку и берёт курс на остовы брошенных судов. «Другие люди гуляют, например, по лесу, а я, чтобы проветриться и отдохнуть, направляюсь к ржавеющим стальным чудовищам». Капитан Вольтер не хочет нарушать особенную атмосферу этих мест, поэтому ведёт себя тихо, как в храме. Если это возможно, он подбирает оставленные шлюпки, забирается на палубу, спускается вниз, ощупывает и осматривает всё, что там есть, лезет на камбуз, в кубрик, в каюты, в машинное отделение…
Капитан испытывает при этом противоречивые чувства — смесь любопытства, страха и даже какого-то мистического ужаса. «Для моряка такой конец — абсолютный кошмар», — говорит он. Особенно хорошо помнит Вольтер свой первый корабль — «Леди Элизабет». Спущенный на воду в 1879 году британский трёхмачтовый барк с самого начала преследовали несчастья, словно на нём лежало проклятие. В 1884 году парусник попал в жуткий шторм, некоторые матросы от ужаса и отчаяния прыгали за борт. Барк уцелел. Потом на «проклятом судне» свирепствовала малярия, и часть команды бесследно исчезла. В декабре 1912 года в районе мыса Горн сильный шторм жестоко потрепал «Леди Элизабет», четырёх матросов волной смыло за борт. Неподалёку от Фолклендских островов злополучный барк сел на мель и начал тонуть. Парусник еле дотянул до порта Стенли, команда сошла на берег, а барк остался стоять на приколе. Судовладелец махнул на него рукой и предпочёл забыть о «Леди Элизабет».
ЗАПАХ ВОДОРОСЛЕЙ И РАКУШЕК
Пятнадцать лет назад капитан Вольтер впервые взобрался на подгнившую палубу «Леди Элизабет». Попытки спасти знаменитый барк, превратить его в плавучий музей каждый раз проваливались из-за отсутствия денег. Даже на такой эффектный старинный парусник не нашлось средств, что же говорить о более скромных объектах.
Два морских рыболовных траулера — «Лиин» и «№1 Мореско» ни для кого не представляют интереса. Один из них — британский, второй — корейский, и оба оказались на мели вечером 29 апреля 2003 года во время урагана. С того дня они лежат и ржавеют на мелководье вблизи острова Южная Георгия, почти рядом, на расстоянии около 0,7 мили друг от друга. Чтобы узнать, что это за суда и что с ними случилось, капитан Вольтер расспрашивал многих людей и, наконец, встретился с британским правительственным чиновником Пэтом Леркоком, который в апреле 2003 года возглавлял спасательные работы.
«Лиин» и «Мореско», так же, как «Логос» и «Леди Элизабет», попали в беду из-за коварных скал, отмелей, шторма и тумана. Другие корабли-призраки относятся к категории брошенных.
ЛУЧШИЙ СУВЕНИР
Те корабли-призраки, которые капитан Вольтер хотя бы один раз обошёл вокруг на лодке, потрогал руками, осмотрел изнутри, он уже никогда не забывает и принимает их судьбу близко к сердцу. В этих немых свидетелях катастроф он видит грозное предостережение, «призыв быть осмотрительными, осторожными, приспосабливаться к силам природы, противостоять которым бессмысленно».
Капитан никогда не поддаётся искушению взять с кораблей-призраков что-нибудь на память, хотя там можно найти немало интересного, и всё это уже никому не принадлежит. Вольтер гордится другим сувениром, который хранит в рюкзаке: это большой шар из зелёного стекла, сделанный примерно 50 лет назад мастером-стеклодувом.
Вольтер нашёл стеклянный шар прошлым летом на полуострове Камчатка. По всей вероятности, этот шар-поплавок оторвался от сетей японского или корейского рыболовного траулера. Поплавки (или кухтыли) предназначены для того, чтобы траловые сети не тонули. «Вот это мой талисман, — говорит капитан Вольтер, поглаживая гладкую зеленоватую поверхность кухтыля. — Он гораздо лучше любого предмета с корабля-призрака».
