У индейцев, живущих на севере Канады и эскимосов Аляски есть красивая легенда: души умерших улетают в небесный дворец, над которым горит полярная звезда.
Для живых людей этот дворец невидим, но иногда его обитатели открывают окна, свет из них падает на облака, и его видят люди — это полярные сияния.
Но когда верхние боги открывают окна в своём дворце, это значит, что они призывают к себе души ещё живых людей, и человек, услышавший этот зов, идёт ему навстречу в свой последний путь к Полярной звезде.
Когда в два последние столетия началось освоение полярных районов, землепроходцы и полярные мореплаватели с мистическим ужасом убедились в реальности индейской легенды: довольно часто происходили случаи, когда кто-то из членов экспедиции вдруг попадал под воздействие некоей силы и устремлялся по льдам строго на север — к Полярной звезде. Особенно часто это происходило с больными и ослабленными людьми, но когда окружающие пытались их задержать на этом гибельном пути, они впадали в безумие и вырывались с нечеловеческой силой.
При освоении русскими мореходами Шпицбергена в 1792 году на промысловой шхуне купца Рыбина произошло ЧП. Сын купца, Алексей, заболевший в рейсе цингой и лежавший в каюте, после появления яркого пульсирующего полярного сияния выбрался на палубу, бросился за борт и поплыл на север. Спасти его не удалось.
В 1898 году судно «Бельжика» под командованием Жерлаша де Гомери осталось на зимовку у берегов Антарктиды. Началась полярная ночь, небо над головой осветилось полярным сиянием. И вдруг один из членов экспедиции, молодой норвежец Толлефсен, перепрыгнул через борт и убежал по льду в сторону полюса. За ним хотел последовать ещё один матрос, его пытались связать, но он сумел вырваться и чуть не убил топором штурмана.
Этот случай на всю жизнь врезался в память будущему знаменитому полярному исследователю Амундсену. И когда другой известный полярный исследователь американский адмирал Р. Берд перед своей первой экспедицией обратился к нему за консультацией, Амундсен рассказал ему о своих собственных наблюдениях случаев «полярного психоза». Это так повлияло на Берда, что в имущество своей экспедиции он включил 12 смирительных рубах, чтобы удерживать тех, кто откликнется на зов Полярной звезды!
Автору этих строк в конце 60-х годов во время инспекции полярной метеостанции самому пришлось наблюдать подобный случай. Когда над станцией появилось яркое полярное сияние, больной сотрудник метеостанции незаметно для окружающих, без верхней одежды вышел из помещения и зашагал на север. К счастью, его удалось догнать и спасти.
Пристальный интерес к «полярному психозу» проявили естествоиспытатели и врачи уже в середине XIX века, когда скопилось достаточно информации из северных поселений в европейской части России и Сибири. Сразу выяснилось, что ему подвержено не только местное население, но ещё в большей степени приезжие. У разных северных народностей это заболевание носит своё собственное название, кроме уже упомянутых зова Полярной звезды и «полярного психоза». Поморы называют его мерячкой (возможно, от «мерещиться»), их соседи саамы — эмериком, якуты называют его шаманским насылом.
Иногда исследователи наблюдали, как странное состояние охватывало почти всё население целых посёлков: люди синхронно начинали повторять движения друг друга, причём как находящиеся в домах, так и на улице; словно по команде пели на разных языках, даже на тех, которых они не знают. Иногда образуют нечто вроде хоровода и безостановочно, до изнеможения ходят по кругу. Вывести их из подобного состояния почти невозможно.
Многие упоминают, что этот странный психоз начинается с появлением некоторых форм полярных сияний, особенно ярких и пульсирующих, и прекращается с их угасанием.
Сообщалось и о более жутких случаях, когда почти всё население эскимосского или индейского поселения внезапно бросало свои дома, маленьких детей, даже горящие очаги и уходило словно на чей-то зов в белое безмолвие. Утверждается также, что люди, охваченные мерячкой, уподобляются зомби -выполняют любые команды, а если в таком состоянии человека ударить ножом, то нож не причинит ему вреда.
В начале 20-х годов загадочным явлением заинтересовался академик В. М. Бехтерев, особенно после того, как получил сообщение от бывшего ссыльного Григорьева, врача по специальности, до революции проживавшего в районе Ловозера на Кольском полуострове. Григорьев рассказал о своих наблюдениях спонтанного возникновения меряч-ки среди местного населения, выяснил, что эти вспышки возникают одновременно в соседних поселениях, и однозначно связал это с появлением полярных сияний.
То есть он утверждал, что «меряченье» — это, по-видимому, результат какого-то внешнего воздействия природного характера.
В это время Бехтерев возглавлял созданный им в Петрограде Институт мозга, и 30 января 1920 года на заседании Учёной конференции института его сотрудник профессор А. Барченко был командирован в Лапландию с экспедицией, чтобы собрать фактический материал и разобраться с природой этого странного психического явления.
И хотя самого профессора Барченко в этой экспедиции интересовали совсем другие проблемы, в частности поиски следов легендарной Гипербореи, он с должным старанием выполнил поручение шефа, провёл в этом районе почти два года и доложил о полученных результатах в Институте мозга. Его доклад был высоко оценён Бехтеревым, хотя физическая природа этого явления так и не прояснилась.
Закончить эту историю придётся на тревожной ноте: исследования показали, что с помощью мощных коротковолновых передатчиков, а также ионосферных радаров, находящихся в полярных районах, можно создать не только искусственное полярное сияние, но, промодулировав сигнал определённым образом, вызвать на поверхности Земли низкочастотные биоактивные электромагнитные поля, обладающие психотронным воздействием на человека. Причём в заранее заданном районе. Исследования эти были тут же засекречены и в основной своей массе остаются таковыми до сих пор.
