1946 год. Гавайские острова. 1 апреля на дне так называемого Алеутского жёлоба в тихоокеанских глубинах произошло гигантское землетрясение, породившее чудовище. Те самые смертоносные волны, которые, ворвавшись на райские пляжи Гавайев, помчались дальше, стремительно смыкая, как писали тогдашние газеты, огненное кольцо ада.
Британский сейсмолог Вуд Гатри, изучавший приливные аномалии на безлюдных песчаных отмелях и чудом спасшийся, благодаря мощному мотору джипа-вездехода, год спустя отмечал: «На песке пляжа образовались крутящиеся воронки. Часть оборудования, разложенная мною в удалении от прилива, была, как пылесосом, поглощена, и утрачена безвозвратно. Стены воды, похожие на иглы дикобраза, были замечены мною издали. Поняв, что промедление смерти подобно, я вскочил в джип и пятью минутами позже был на вершине ближайшего холма. Оттуда я наблюдал, как жёлто-зелёные волны, с красными, пронизанными солнечными лучами гребнями, наехали на берег и, приостановившись, слегка опали. Я был уверен, что их высоты достаточно, чтобы накрыть холм, где я укрылся под тонким железом машины.
Мне повезло. Скругление самого мощного вала, словно ковшом, вырыло глубочайший котлован в десяти метрах от меня. Холм-спаситель обрезало с северной стороны, как бритвой. А в котловане оказался небольшой катер береговой охраны. Когда волны грохотали у меня в тылу, я с радостью, смешанной с ужасом, увидел, что пятеро моряков бледные, но целые, пошатываясь, выбираются на палубу своей посудины».
Дежурный метеоролог городка Хилоу Ангела Вейль поделилась наблюдениями не менее удивительными: «Уже ночью нас поставили в известность о том, что очаг землетрясения, чреватый цунами в нашем регионе, находится на расстоянии трёх тысяч семисот километров. В семь часов утра мы не без внутренней дрожи наблюдали за тем, как пятнадцатиметровая волна грязной, смешанной с донными водорослями воды, накрыла ближайшие бунгало. Волны с периодичностью качающегося маятника отступали и наступали. И тогда мы видели трупы, увлекаемые ими. Почти никто не спасся. Погибли, не успев пробудиться от сна. Тех, кто вскарабкался на пальмы, тоже ждала незавидная участь. Они погибли от поражения электрическим током, когда рухнули столбы линии электропередач. Мы спаслись, потому что вовремя вскарабкались на вышку, где установлены приборы для замеров скорости ветра, электропроводности воздуха, запуска метеозондов».
Океан раскачивался ещё несколько дней. Раскачивался странно. В некоторых местах его поверхность вставала, чуть ли не на ребро. Вода шуршала, как скомканная газетная бумага, и в сумерках ярко светилась, будто в глубине кто-то вращал огненные колёса. При солнечном свете на небольшом отдалении от берега просматривалась угольно-чёрная, подрагивающая рябь, изредка выказывающая буруны, увенчанные густой жёлтой пеной.
Впрочем, этими природными аномалиями интересовались только учёные, прибывшие со всех концов Америки, из Канады, Мексики. Многотысячный отряд волонтёров, вооружённых разнообразными техническими средствами, делал совсем иное. Восстанавливал системы энерго и водоснабжения, строил новое жильё, проводил работы по озеленению.
Чтобы подобное больше не повторилось, были введены в строй новейшие станции раннего и текущего оповещения. «Аппаратура безумно дорого стоит, и, пожалуй, сможет подсказать, когда следует уносить ноги», — мрачно пошутил занимающийся её тестированием главный специалист электронной фирмы «Крокус» Ганс Штудльт. Аппаратура, к счастью, так больше и не подала сигналов тревоги. Но подать может в любое время. В наши дни, завязанная с помощью искусственных спутников Земли в Систему глобального сейсмического мониторинга, она и слышит и видит очень хорошо. Несмотря на это, рай Гавайских островов запросто может стать адом.
